Стамбул, год приблизительно 1998-й, сажусь в такси, говорю “мерхаба”, водитель поворачивается и с усмешкой на лице бросает-“мерхаба телеволе”. Не поняв юмора, вежливо интересуюсь причиной такого приветствия, на что водитель говорит- к чему такие чуждые слова, “мерхаба”, когда мусульмане должны здороваться друг с другом “салам алейкум”. Заинтересовавшись еще больше, начинаю более обстоятельный разговор, в результате которого, выясняется, что Османская Империя владела половиной мира и все проблемы начались с Ататюрка и его реформ, и для восстановления былого величия надо возвращаться к истокам. Все мои робкие намеки на то, что возможно это не совсем правдивое видение истории были встречены той же усмешкой, которая открыто говорила: у тебя (то есть у меня) голова слишком засорена лживой пропагандой врагов религии…

Турецкая Республика с момента основания провозгласив себя государством национальным, достаточно сильно ограничила свое вмешательство в дела соседних государств, включая станы мусульманского мира. После второй мировой войны, а в особенности вследствие Озаловских реформ, курс Турции на евроинтеграцию приобрел четкие ориентиры. Вхождение в ЕС было объявлено главным приоритетом во внешней политике, и каждое правительство худо-бедно выполняло связанные с этим обязательства, убеждая собственный народ, что только им под силу привести страну к заветной цели. Но сегодня все меньшее количество населения видет и даже хочет видеть Турцию в Евросоюзе, и в обществе все больше обсуждаются другие сценарии развития страны.

Когда Ататюрк принял управление обессиленной 300-летним инерционным загниванием страной, великое прошлое казалось единственной статьей гордости для 13-миллионного населения территории нынешней Турции. Создание национального секулярного демократического государства с последующей ориентацией на вхождение в Европейский Союз преобразовали страну в 74-миллионную державу, входящую в G20, с динамично развивающейся экономикой. Поэтому вполне закономерно, что в свете подобной трансформации, а также ввиду изменения геополитической ситуации в регионе и изменения баланса сил среди ведущих мировых государств, довольствоваться одним лишь европейским вектором во внешней политике кажется Турции недостаточным, и страна все более громко заявляет миру о своих амбициях, касательно своей роли в региональных, а также и в мировых проблемах. Однако, при этом прослеживаются тенденции, которые не могут не настораживать.

За восемь лет правления АКП внутренний валовый продукт Турции вырос с 3 500 долларов на душу населения в 2002-м году до 9 900 долларов (оценочно) в 2010-м. Партия, вызывавшая опасения среди наиболее ярых сторонников секуляризма, а также и части западной общественности своими религиозными корнями, сумела привлечь на свою сторону большую часть правоцентристки ориентированных избирателей и достаточно последовательно стала претворять в жизнь реформы, начатые еще при предыдущем правительстве. Но с 2007-го года в силу ряда причин, не последним из которых явился приход к власти политиков в Европе ни под каким соусом не желающими видеть Турцию в Евросоюзе, переговоры с этой организацией застопорились, а в обществе, до предела накаленном антиамериканизмом, по геометрической прогрессии начали усиливатся антизападные настроения.

Находясь последние две недели в Стамбуле, я неоднократно слышал заявления, включая от представителей интеллигенции, что пора, мол, завязывать с Западом и начать дружить с Россией и Китаем. На мой вопрос, как они представляют равнопартнерские отношения с полуторамиллиардным Китаем, рано или поздно начнущему расширять свое влияние в регионе, ничего вразумительного я не услышал. Но вопрос даже не в этом. Ведь развитие в том же Китае и Россие без западных технологий, без тесной интеграции с западными фирмами просто напросто застопорится. А Турции, где наука прямо скажем не блещет, помышлять о каком-то своем пути, уж точно не стоит: в списке 400 лучших университетов мира, значится всего лишь один турецкий - Билкент. Находится он на 360-м месте.

Я ни в коем случае не призываю ломиться головой об закрытую дверь, особенно если вместо нее там стена. И уж тем более я не против расширения отношений с Россией, Китаем и арабскими странами. Скорее, наоборот, там где это выгодно, надо использовать любой ресурс, в том числе и политический. Но не надо ставить себя в позу обиженного. Вхождение Турции в Евросоюз не тривиальный вопрос справедливости. При всем том, что Европе, на мой взгляд, рано или поздно просто обойтись без Турции будет очень затруднительно, в этом вопросе, помимо субъективных факторов имеются еще и объективные тревоги. Ведь стань Турция членом Евросоюза, к 2020-му году она там будет самой большой по численности населения, с доходом на душу населения гораздо меньшим, чем средний внутри стран-членов союза. Это же самое относится почти ко всем экономическим показателям.

Что касается исламского фактора, при всем том, что для определенной части населения Европы и определенных политиков, он является проблемой, не думаю, что это основная причина столь длительного процесса: к примеру, ни Боснии, ни Албании, ни Косово, являющимися потенциальными кандидатами (Турция - кандидат), столкнуться с подобной тянучкой, думаю, не придется. В отличие, от той же Украины. А саркози, меркели, австрийские правые, ну и им подобные - так ведь все это преходящее, сегодня есть, завтра нет. А интересы Европы, которой Турция все больше становится необходимой, никто не отменял.

Все наши действия и даже слова имеют последствия. Прежде всего это относится к властным структурам. Я далек от мысли, что поощряя в какой-то мере своей риторикой ощущение несправедливости со стороны Запада по отношению к Турции, правительство Эрдогана тайно мечтает свернуть секулярное, демократическое развитие Турции. Проблема в другом. Подыгрывая настроениям малообразованной части населения, играя на их страхах, с целью заручиться их голосами, политики укореняют ложные представления о мире, тем самым отдаляя наиболее значимую часть интеграции - взаимопонимание. Никакая популярность этого не стоит. Турции слишком долго пришлось ждать, чтобы начать пожинать реальные плоды трудов Ататюрка. Озал этот процесс убыстрил. Может, обойдемся без эксперементов?..

Статья отражает точку зрения автора