Тут все сошлось – крупное спортивное событие, восточное гостеприимство, западная открытость, политический подтекст и… случайность.

4 апреля 1971 года член сборной США по настольному теннису Гленн Коуэн во время чемпионата мира в японском городе Нагоя опоздал на свой автобус, и его подвезли китайцы, один из которых подарил Коуэну сувенир – картину на шелке. С этого момента ведется отсчет феномена, известного в мире как "пинг-понговая дипломатия". Человека, который заговорил с Коуэном, звали Чжуан Цзэдун. Он скончался на этой неделе в возрасте 72 лет.

7 ДНЕЙ, ИЗМЕНИВШИЕ МИР

По воспоминаниям очевидцев, водитель открыл двери перед выскочившим из гостиницы Коуэном, который сел в автобус, особо не разбираясь, кто в нем едет. Минут десять все молчали, потом лидер китайской сборной Чжуан Цзэдун встал, подошел к Коуэну, через переводчика спросил его имя и протянул американцу написанную в традиционном китайском стиле картину с изображением горы Хуаншань. На следующий день фото Коуэна и Чжуана обошли газеты всего мира. Кроме, наверное, советских.

Вашингтон и Пекин уже давно искали сближения, и 4 апреля 1971 года был найден удачный повод. О "пинг-понговой дипломатии" в России знают мало, хотя в популярном в 90-е годы фильме "Форрест Гамп" есть важный эпизод. В беседе с Джоном Ленноном Гамп рассказывает о своей поездке в Китай в составе американской команды по настольному теннису. Поездка началась уже 10 апреля (приглашение было передано шестого) и продолжалась семь дней, которые Ричард Никсон позже назвал "неделей, изменившей мир".

БЕЗ ОСОБОЙ СКРОМНОСТИ

Потом был тайный визит Генри Киссинджера в КНР, он прилетел туда через Пакистан в июле. Визит, все равно казавшийся тогда настолько невероятным, что над корреспондентом одной из британских газет, случайно увидевшим американского госсекретаря у трапа самолета, который вылетал в Пекин, просто посмеялись и отправили его сообщение в корзину. Так, по крайней мере, гласит легенда, которую я впервые прочитал на занятиях по домашнему чтению, будучи студентом Пекинского института языка и литературы. Переговоры Киссинджера с премьером Госсовета КНР Чжоу Эньлаем подготовили приезд в Пекин в феврале 1972-го самого Никсона. Более того, уже в октябре 1971 года Китайская Народная Республика вошла в состав ООН, где Китай до того представлял Тайвань.

Сейчас американо-китайские отношения – важнейший фактор геополитического развития всей планеты.

Чжуан Цзэдун открыто гордился своей известностью в Китае, все-таки он был трехкратным чемпионом мира по настольному теннису – самой популярной в стране игре, а первый свой титул он выиграл в Пекине к неописуемой радости местных болельщиков. О своей роли в установлении дипломатических отношений между США и КНР Чжуан отзывался без особой скромности: "Благодаря мне закончилась холодная война".

ВАЖНЫЙ ДИПСИГНАЛ

В 1972 году он принимал участие в ответном визите китайской сборной, которая вежливо обыгрывала своих американских соперников, а игроки из Китая в своих интервью подчеркивали, что "победы и поражения преходящи, а дружба может длиться вечно".

До сих пор идут споры о том, был ли эпизод с Чжуаном и Коуэном действительно случайным. Причем среди тех, кто сильно в этом сомневается, и Генри Киссинджер. "Один из самых замечательных талантов китайского народа – придавать спонтанный вид тщательнейшим образом спланированным событиям", – написал он в своей книге "Годы в Белом доме". У Киссинджера есть повод для сомнений. Ведь сверхсекретные переговоры между Пекином и Вашингтоном продолжались еще до чемпионата в Нагое, да и сама отправка китайской сборной в недружественную Японию уже выглядела важным дипломатическим сигналом со стороны Пекина.

ПУТЬ ОТ ГЕРОЯ ДО ИЗГОЯ

Кроме того, уж слишком подходящей выглядит фигура Чжуана – чемпиона, лидера команды, "надежного товарища", которому достаточно много, по тогдашним китайским меркам, позволялось. Ну, и картина вовремя оказалась под рукой, хотя обмен сувенирами – обычное дело на спортивных соревнованиях.

Важно учитывать, что настольный теннис, пробивший лед в американо-китайских отношениях, в годы культурной революции пережил тяжелые времена. В 1966-м он был запрещен, так что Чжуан, становившийся чемпионом мира в 1961, 1963 и 1965 годах, в течение нескольких лет, пока длился запрет, не имел возможности играть на международных соревнованиях. За эти годы некоторые товарищи Чжуана покончили с собой. Когда запрет сняли, спортсмен пользовался расположением Мао, а потом и его жены Цзян Цин, назначившей теннисиста министром спорта. Это дорого обошлось Чжуану: после разгрома "Банды четырех" – недолго управлявшей Китаем после смерти Мао левацкой группировки в руководстве КПК, которую Цзян Цин возглавляла, – ему пришлось каяться перед десятитысячным стадионом, а потом четыре года сидеть в тюрьме и несколько лет жить в ссылке. Путь от национального героя до изгоя для Чжуана оказался короток.

МАЛЕНЬКИЙ ШАРИК И БОЛЬШОЙ

Спор и политика – тема вечная. Примеров, когда связанные со спортом события разных масштабов становились квинтэссенцией событий политических, немало. Теракт в Мюнхене в том же 1972-м, бойкоты Олимпиад в Москве и Лос-Анджелесе, ожесточенный напор чехословацкой хоккейной команды в игре против СССР на чемпионате мира 1969 года – свидетельства крайней напряженности в определенные исторические моменты.

Но есть примеры и другого свойства. Первая подача, выполненная президентом Бушем на бейсбольном стадионе Yankee после 11 сентября 2001 года, – свидетельство возрождения духа нации. И давший старт построению отношений между двумя великими странами короткий эпизод в автобусе в Нагое, о котором Председатель Мао (отдадим ему здесь должное) красиво сказал: "маленький шарик, сдвинувший с места большой", а сам его виновник назвал "рядовым с виду событием колоссального значения".