Окончание. Продолжение здесь.

С Рамизом Абуталыбовым мы учились в одной школе. После окончания школы (страшно подумать, когда это было), не встречались долгие десятилетия. Рамис много лет работал в Париже, в ЮНЕСКО, я работал в Баку, за рубеж практически не выезжал.

АРХИВ В 200 КГ

В последние 10-15 лет стали общаться чаще. Что-то нас сблизило, появились общие интересы. И я стал понимать, почему Рамиз Абуталыбов так и не стал нашим послом во Франции.

Еще в советские годы, в Париже, Рамиз стал знакомиться с представителями нашей эмиграции (АДР), которые еще были живы, и собирать документы. Надо ли говорить, что это не только не входило в его служебные обязанности (по тем временам, он считался номенклатурным работником, а советская номенклатура обязана была служить только советской идеологии), но даже противоречило им (Советский Азербайджан не считал себя историческим наследником АДР). Позже, уже после развала СССР, он отправил в Азербайджан огромный архив из документов эмиграции.

Архив на самом деле был огромный, 200 килограмм (!). Было множество неудобств и с транспортировкой, и с хранением. Хранить старые бумаги, да еще в таком объеме, в жилом помещении невозможно, передача в архивные учреждения требовала времени. Но Рамиз Абуталыбов, как никто другой, понимал, это не его частное дело, даже если лично ему приходиться этим заниматься. Мы не отдаем себе отчет, каких неимоверных усилий потребовалось от конкретных исторических лиц в конкретных исторических условиях, чтобы вопреки всему создать независимую страну. Это было совсем недавно, менее чем 100 лет тому назад, буквально поколение наших дедушек и бабушек, а мы успели их забыть, убаюкивая себя многотысячелетней историей. Вот почему так важно было сохранить до лучших времен любые свидетельства об их жизни.

ПО МАТЕРИАЛАМ ЛИЧНОГО АРХИВА

На материалах этих архивов изданы первые книги. Спасибо тем людям, которые поняли, какую ценность представляют эти материалы, и профинансировали издание этих книг. Рамиз Абуталыбов прислал мне соответствующие линки, и я смог «присутствовать» на презентации книги по материалам личного архива Алимардан бека Топчибаши, охватывающего 1903-1930 гг, которая состоялась в Москве.

Из выступлений на презентации стало понятно, каких неимоверных усилий потребовалось, чтобы прочесть эти тексты. Дело в том, что у Алимардан бека страшно болела рука, и он вынужден был прекратить работу на печатной машинке. Попросил одного из сыновей, некоторое время тот печатал на машинке его статьи. Но потом сын заболел, слег в больницу, там умер...

Остановить работу Алимарданбек не мог, попросил второго сына. Сын недолго помогал ему, поскольку семье нужны были деньги на пропитание, и он вынужден был устраиваться на работу, на фабрику. Вот тогда Алимарданбек придумал посильный для него способ письма. Мне трудно представить, как он писал своей «палочкой», но я понимаю, как трудно было разобрать его почерк издателям, и что стоит за изданием подобной книги из «личного архива»…

КОГДА НЕЧЕМ ПЛАТИТЬ ЗА КВАРТИРУ

Невольно задумаешься. Алимардан бек Топчибаши и его сподвижники были заклеймены в Советском Азербайджане, не особенно их балуют и в независимом Азербайджане, хотя идеологическое «клеймо» с них давно снято. Но история, как память о людях, способных жить и действовать согласно своим убеждениям, может прорываться через любые идеологические кордоны.

Я говорю о нашем великом соотечественнике, который решился на то, чтобы тратить собственные деньги на издание частной газеты, которую было невероятно трудно издавать, поскольку не было типографии, не было шрифта, не было людей, умеющих работать в типографии, наконец, газету практически некому было читать. Я говорю о другом нашем великом соотечественнике, который пишет «палочкой» в тяжелейших условиях, когда на родине объявлен врагом нации, на чужбине становиться изгоем, поскольку антибольшевистский пафос всех вокруг стал раздражать (Советская Россия получила в это время дипломатическое признание), нечем платить за квартиру, а при этом, некоторым из бывших его сподвижников мерещатся большие деньги, которые он, якобы, присвоил.

НЕ БЕСТСЕЛЛЕР, НО...

Несомненно, их было не двое, больше, но не думаю, что список очень большой. По крайней мере, эти двое принципиально не похожи на тех наших соотечественников, которые безумно (и бездумно) тратят наши средства, как свои, да при этом, разглагольствуют о национальных интересах. Будто эти люди из разных галактик.

Так или иначе, книга издана, пусть не стала бестселлером. Рукописи действительно не горят, только ждут своего часа, когда люди прозреют, когда спадет пелена с глаз, когда им увидится то, что они долгие годы (десятилетия, столетия) не замечали.

Невольно задумаешься над тем, что главное в национальной истории, это не столько политическая история борьбы за власть (какой бы хитроумной она не была), сколько история людей, которые сумели свершить великие деяния, невзирая на самые неблагоприятные обстоятельства жизни.

История людей, которые и сегодня помогают нам преодолевать уныние и разочарование.

В ТЕНИ СПАСИТЕЛЯ

Часто вспоминаю наше известное собрание, которое состоялось еще в прошлом веке. На нем мы должны были обсудить, как нам себя называть, какой этноним использовать (турки? азербайджанцы? как-то иначе). На это собрание был приглашен и руководитель Государственного архива Азербайджанской Республики. Наверно он должен был высказать свое мнение от имени «архива» (что само по себе смешно), но, по существу, все приглашенные на высокое собрание руководители и директора, прекрасно понимали, что «обсуждение» это так, для проформы. Не для этого их сюда пригласили. Все давно решено (не будем спрашивать, кем?) и следует только покорно согласиться с высоким мнением (если хотят сохранить свои высокие должности). Естественно, на том собрании был и директор Института истории, я говорю не только о конкретной персоне, а о должности, назовем ее в духе оруэлловских метафор, Директоре Истории, который и должен был в наших условиях, оставаться проводником властной идеологии. Для чего иначе нужен Институт Истории, как не для того, чтобы, будучи учреждением подотчетным власти, утверждать незыблемость этой самой власти.

Кто-то точно сказал, что в истории вопрос о том близко то или иное событие, или далеко, вопрос соприкосновения. Остальное, пустые цифры, лишенные смысла. Ведь история это не только то, что с нами происходило, это история того, что с нами стало, как это случилось, что мы стали тем, кем стали. Тысяча лет, больше, много больше, меньше, много меньше, ничего не означают, если не пытаться, с помощью подобной «истории», разобраться в себе сегодняшних, и задуматься над тем, как пытаться избавиться от того, что мешает нам сегодня, и что сложилось на протяжении то ли столетий, то ли тысячелетий. Если очень приспичило, можно начинать с Азыха или с Кобустана, но тогда придется ответить, как случилось, что мы так долго, очень долго, шли к тому, чтобы увидеть спасителя в генерале КГБ, а в тени этого «спасителя» (будто он продолжает смеяться над нами) любые два человека, или две организации, не могут друг с другом договориться. Шли к этой разобщенности тысячелетия, вот и пришли.

ИСТОРИЯ, КОТОРУЮ СЛЕДУЕТ КУПИТЬ

Нас, однако, по-прежнему завораживают цифры. И желание, с помощью цифр, раз и навсегда доказать то ли другим, то ли самим себе, наше историческое величие. Теперь, говорят, вознамерились создать группу международных экспертов, которым поручено найти необходимые «исторические» источники и написать нашу новую «историю». Ну и поскольку, как и во всем другом, «правительственном», речь идет об огромных субсидиях (какому наивному человеку это не известно), мы вправе откровенно сказать, что речь идет о нашей истории, которую, как и все остальное, мы собираемся купить.

Честно говоря, я понимаю нашу власть. Действительно, рядом с искусственными островами, яхтами, гольф-клубами, самым высоким флагом (уже не самым высоким) и будущим самым высоким зданием в мире, должна быть такая же величественная история. Чтобы раз и навсегда мы могли забыть о скромной газетенке, которую никто не покупал. И о статьях, нацарапанных палочкой в больной руке, которую мало кто читал тогда, мало читает и сегодня. И о поэте, который харкал кровью, но который вынужден был варить мыло для пропитания, чтобы продолжать писать свои гневные стихи. И о многих других, которые верили, что цивилизация нам по плечу, даже если мы долгие столетия прожили в захолустье.

Только в том случае, если избежим мании величия, если научимся быть скромными, научимся терпеливо, настойчиво трудиться. Только в том случае, если желание понять и выразить себе станет первостепенным, а то, как мы выглядим в глазах других, десятистепенным.

Как не парадоксально, и искусственные острова, и самое высокое здание в мире, и зимний курорт в Гусаре, и грядущие Европейские Олимпийские игры, и величественная история в этом же ряду, только подчеркивают, что мы продолжаем жить в захолустье. Такой вот своеобразный захолустный гламур, чем больше гламура, тем больше захолустья..

P.S.

Уже после написания статьи узнал, что президент Азербайджана подписал указ о праздновании на государственном уровне 150-летия Алимардан бека Топчибаши. Можно было бы обрадоваться, но невольно вкрадывается сомнение. В прошлом 2012 году было 200 лет со дня рождения великого Мирза Фатали Ахундова, тогда также говорили, что есть указ президента, но, наверно, все отодвинуло «вселенское» событие, конкурс Евровидения.

Тогда же, в прошлом году было, 150-летие А.Топчибаши (родился в 1862 году), возможно, и его перенесли из-за того же «вселенского» конкурса. Невольно вспоминается недавняя публикация нашего старейшего журналиста Ширмамеда Гусейнова о том, как отмечали юбилей Мирза Фатали сто лет тому назад, в 1912 году, и о вещем сне, который привиделся другому нашему великому Мирзе, Мирзе Джалилу. (см. газету "Зеркало"). Остается только гадать, что с нами будет через 100 лет, в 2112 году. Какие юбилеи будут тогда отмечаться?

Что до дней нынешних, что в этом году все будет подчинено только одному юбилею: 90 лет со дня рождения и 10 лет со дня смерти, нашего общенационального лидера. Трудно поверить, что М.Ф.Ахундов и А.Топчибаши смогут выдержать подобную конкуренцию.