12 мая исполняется 20 лет фактического прекращения огня в войне между Азербайджаном и Арменией, которая привела к оккупации 20% территории Азербайджана. Договоренность о перемирии, которое вошло в историю под названием «Бишкекский протокол», была достигнуто 5 мая 1994 года по инициативе Межпарламентской ассамблеи СНГ, парламента Кыргызской Республики, Федерального собрания и МИД Российской Федерации.

К 10-летию перемирия агентство Туран опубликовало аналитическую статью о последствиях Бишкекского протокола. Со времени публикации прошло еще 10 лет, а ее выводы оказались созвучны с нынешней ситуацией.

К 10-ЛЕТИЮ 'БИШКЕКСКОГО СОГЛАШЕНИЯ'

В мае исполняется 10 лет со дня подписания 'Бишкекского протокола' о прекращении огня, положившего начало долгой и пока что безуспешной переговорной стадии решения карабахского конфликта. По сути, нынешнее 'тупиковое' состояние конфликта есть во многом следствие злополучного 'Бишкекского протокола'. Уже тогда можно было предвидеть, что это 'капитулянтское перемирие' приведет к затяжной консервации ситуации и необходимости односторонних уступок. Протокол фактически создал предпосылки для легализации НКР и наращивания ее государственных атрибутов. С позиций 10-ти лет безуспешной миротворческой миссии становится все более очевидной тривиальная истина: сегодняшним 'консервированным состоянием' конфликта официальный Баку во многом обязан недальновидному 'бишкекскому соглашению' и последующим дипломатическим просчётам. Этим соглашением руководство страны однозначно минимизировало вероятность самостоятельного решения проблемы в случае неэффективности миротворческой миссии МГ ОБСЕ - ограничило собственные возможности маневрирования и сделало ставку только на дипломатию. Между тем, в 'бишкекский протокол' следовало - наверно - изначально заложить 'временные ограничения' - расписать процедуру пролонгирования соглашения лишь по мере выполнения или невыполнения его условий. Надлежало также закрепить в протоколе правовой статус 'азербайджанской общины' и наращивать его роль в переговорном процессе. Такой вывод подтверждается 10-летним этапом бесплодной миротворческой дипломатии.

Ход событий показал, что ситуация 'ни войны, ни мира' объективно работает на Армению. До недавних пор многие в Баку верили, что стратегия ориентации на Запад (США) и активная нефтяная дипломатия принесут плоды и в решении карабахской проблемы. Но теперь всё более очевидным становится то, что не только Москва, но и Вашингтон пока не готовы и не заинтересованы решить карабахскую проблему. В отношении к Баку они исповедуют тактику 'принуждения к компромиссам' и действуют почти одинаково: манипулируют проблемой с целью извлечения пользы для себя. К сожалению, руководство страны переоценило роль 'нефтяного фактора' и миротворческую миссию Запада (в частности МГ ОБСЕ).

По сути, власть загнала себя и страну в такую ситуацию, когда любая попытка выхода из 'переговорного застоя' и поиска путей решения конфликта чреваты непредсказуемыми негативами для азербайджанской стороны. Политическое урегулирование карабахской проблемы за 10 лет переведено окончательно в плоскость геополитической 'разборки' между державами, и сами субъекты конфликта (Армения и Азербайджан) превратились в пассивных участников большой 'переговорной игры'. Но геополитизация ситуации создавала некую 'комфортную ситуацию' для руководства Армении и Азербайджана - снимало с них часть ответственности и позволяло 'маскировать' собственную бездеятельность.

Народ Азербайджана более 10 лет живет ожиданием скорого решения проблемы Карабаха, и каждый год власти страны и патронирующие конфликт державы искусственно подпитывают 'умирающий оптимизм' новыми инициативами. Так, в мае 1994 года убеждали всех, что 'бишкекское соглашение' принесёт долгожданный и справедливый мир: обещали подписание Большого политического соглашения (БПС) синхронно с нефтяным 'контрактом века'. Но в сентябре нефтяной контракт был подписан, а БПС предали забвению. Новая волна оптимизма была вызвана Будапештским саммитом, но и в 1995 году ожидания не сбылись. Ситуация 'ни войны, ни мира' сохранялась, а кураторы конфликта продолжали подпитывать народ 'дежурным оптимизмом'. Спорадическая активность челночной дипломатии ОБСЕ, саммиты в Лиссабоне и Стамбуле, прямые контакты президентов Армении и Азербайджана, постоянные ротации посредников и председателей МГ, Парижские и Ки-уэстские переговоры и т.д. - всё это 'кураторы конфликта' и власти Баку записывали в свой актив, как триумф миротворческой дипломатии. А между тем, в реальном урегулировании конфликта никаких подвижек не наблюдалось.

В динамике переговорного процесса наблюдается прямая зависимость его колебаний от хода глобальной и региональной геополитики. Процесс то затухает до 'нуля', когда внимание мирового сообщества акцентируется на другие более важные вопросы, то эпизодически активизируется, когда державы и международные организации вспоминают про карабахский конфликт. Причем, недолгое их оживление, как правило, мотивируется конъюнктурными и прагматическими интересами или же назревшей геополитической целесообразностью.

В постбишкекский период официальный Баку чрезмерно уповал на 'нефтяную карту', но сегодня уже можно констатировать, что формула 'нефть в обмен на Карабах' не привела к ожидаемым результатам. Расчёт на то, что активная нефтяная дипломатия и необходимость реализации глобальных энергетических проектов будут стимулировать интерес Запада (США) к скорейшему урегулированию конфликта, оказался несостоятельным. Безусловно, между нефтью и конфликтом существует тесная взаимосвязь, но вряд ли следует из этого фактора делать однозначно оптимистические выводы. Опыт многих стран показывает, что США могут удачно реализовывать свои нефтяные интересы и при сохранении очага конфликтности. Так что Западу нет особого резона спешить с урегулированием карабахского конфликта. Когда ситуация созреет, то каспийская нефть пойдет на Запад и сквозь зоны негативного мира. Для Запада пока более важным является не столько урегулирование конфликта, сколько завершение геополитической 'приватизации' данного региона (с ресурсами и конфликтами).

В принципе переход эстафеты кураторства над Южным Кавказом от России к США вряд ли приведёт к кардинальному изменению стратегии в отношении урегулирования конфликта. Было бы наивным полагать, что Вашингтон в меньшей мере, чем ранее Москва, заинтересован в консервации карабахского конфликта. Возможность единоличного кураторства над конфликтом предоставит США выгодные перспективы манипулирования ситуацией и в Азербайджане, и в Армении. Наблюдаемая сегодня интенсификация миротворческого процесса нужна США не столько для разрешения карабахской проблемы, сколько для реализации своих стратегических интересов в регионе и для получения 'контрольного пакета' на управление конфликтом в собственных целях.

Десятилетняя консервация конфликта и затянувшийся застой в переговорном процессе фактически привели к формированию парадоксальной ситуации 'совпадения интересов всех'. Сегодня ни патронирующие конфликт и конкурирующие между собой державы, ни власти Армении и Азербайджана, ни даже оппозиционные круги этих стран по разным мотивам не заинтересованы в 'резких движениях', способных еще более запутать решение карабахской проблемы и непредсказуемо повлиять на общий ход внутриполитических и региональных событий. Что же касается МГ ОБСЕ, то ее работа вполне оправдывается принципом Паркинсона: создание какого-либо учреждения или комиссии для решения определённой проблемы является надёжнейшим гарантом сохранения данной проблемы. И в этом смысле, какой резон чиновникам из Минской группы лишать самих себя работы?! В решении карабахской проблемы жизненно заинтересованы конфликтующие народы: но они пока не оказывает никакого влияния на перипетии миротворческой дипломатии.

С учётом самых последних инициатив (интенсификация миротворческой дипломатии, назначение представителем США энергичного Стивена Манна, подготовка неких 'новых' предложений, возможное подключение Турции к переговорному процессу, встречи президентов Армении и Азербайджана и т.д.) можно допустить возможность прогресса в переговорном процессе. Но даже в этом случае, вряд ли стоит уповать на то, что планы Запада (США, ОБСЕ) по части урегулирования конфликта будут соответствовать ожиданиям азербайджанского народа.

Сегодня, когда карабахская проблема вновь активно выводится на авансцену, очень важно не повторять прежних ошибок и не предаваться необоснованным оптимистическим ожиданиям. Резон задаться вопросом: что же стоит за очередной фазой (или имитацией) активности в переговорном процессе?